Погода в олешках на місяць, Роман Костенко: Росія накопичує війська, весною буде більш глобальний наступ
Село ИПолохово. Късожалению верхняя часть лутки отрублена, а с ней уничтожен и конец надписи. Густота травы предохраняет почву от жгучих лучей солнца, а росы бывают так обильны, что проникают в землю раньше, чем солнце успеет их высушить. Адвокат компании "Базистрог", которая и кормит детей этим в ми школах Херсона, смотрит и видит своими глазами эту гадость вместе с инспектором и поваром.
Прибытие в нее германского посланника Эриха Ласоты. Цель его поевдки. Посольство от запорожцев к германскому императору. Село Грушевка с остатками в ней запорожских древностей. Село ИПолохово. Колония ИПенвиз; речка Кушугум, Великий луг. Заборы, острова, балки ниже о.
Лысая гора, село Белень кое и его история. Острова, балки ниже Веленького, Гульбище, село ВышеТарасовка и его история.
Острова Гийный, Круглый и Варавин. Река Конка с ее окрестностями. Третья Томаковская Сича. Описание острова Томаковки и пребывание на нем Богдана Хмельницкого. Остатки пребывания запорожцев на Томаковке. Окрестности острова Томаковки.
Село Чернышовка. Стошестнадцатилетний старнк И. Биографическия сведения о нем. Подлинный разсказ Россолоды о природе запорожских степей и о живив запорожских козаков, начиная с поступления козака. Часть вторая. Куда девались вапорожцы? Балка Каменка с запорожскими намогильными крестами.
Новопавловский диман, Лысая гора и ваиорожское кладбище на ней с одннм намогильиым крестом. Четвертая Сича, Никитинская. Сведения о ней и время основания. Пребываиие на ней гетмана Богдана Хмельиицкого. Никитино в настоящее время. Смытие Сичи водой. Укреплеиия и остатки древностей в местной церкви и у частных лиц. Старик Степан Яцковский. Крестьянин Мокий Лось, внук запорожца. Два кафтана, пояс и сабля, сохранивпгиеся у Мокия Лося от времени запорожцев.
Четвертая Сича Чортомлыцкая. Сведения об ней и время построения церкви на Сичи. Почему аапорожцы оставили Сичу на Никитине и перешли на Чортомлыкъ? Могилы кована Тарана и кошевого И. С ярка и историческия сведения о его личности. Год смерти и место погребения Сирка. Местоположение Сичи и прежний ее вид. Находки вещей на Сичи. Предания о посадке вокрут Сичи деревьев. Предание о вапорожской церкви, о разорение Снчж.
Разсказ дидов Сукура и Оникиенка. Острова, речки, балки ниже местечка Никополя. Острова Носоковка и Каир. Села Кочкаровка и Меловое с его достопрнмечатедьностями.
Шестая Сича Каменская. Сведеиия об ней. Вид ее в настоящее время. Развалины куреней, кладбище, могила кошевого К. Головка и В. Причина оставления вапорожцами Каменской Сичи. Хутор Блажков. Разсказ старика С. Бнвюков монастырь и сведения о нем. Острова, балки и речки ниже села Кочкаровки. Села Сомово, Мадьцово и Каховка. Города Кизикермень и Таван, Остатки древностей в городе Бериславле в церкви и у частных лиц.
Острова, речки, переправы и села ниже города Берислава; Корсунский монастырь. Села Тягинка, КовачьиЛагерн и город Херсон с остатками в немъвапорожских древностей. Седьмая Сича, Алешковская. Сведения о ней и местонахождение. Равекавы старожилов Горбатенка, Кирияша, Плохого, Бурлаченка.
Села ниже города Херсона. Река Буг. Село Александровка, место СеменоваРога; село Кисляковка и вапорожская церковь. Чортайсшй брод через Буг. Бугские пороги. Реки Синюха и Высь. Город Ковомнргород. Могила генерала П. Черный лес и Чута Хутор Дубовый на р. Гайдамацкая конюшня и гайдамацкая пещера. Причина перехода запорожцев из ьпод власти турок под власть России и поселение вновь в Сичи Каменской, а отсюда в Сичи на Пидпильной.
Последняя Сича Новая, ее местонахождения и общий вид. Причины уничтожения Запорожья. Двадцатисемилетнее пребывание его в Соловецком монастыре, кончина и оставшиеся после него предметы древности и намогильная плита. Село Покровское; намогиленые кресты куренного атамана Каписа и кошевого атамана Степана Гладкого. Запорожския хаты со сволоками.
Древности, сохранившаяся в местной церкви. Укрепления, оставшияся от времени запорожцев. Находки древностей. Разсказы старика И.
Общее заключение. Восточный степи Запорожья. Село КонскиеРаздоры и Воскресенка. Степь в летние месяцы. Седо ГуляйПоле.
Разсказ Евдокима Косяка. Характер степи по описанию польски х историков. Дереввя Екатерининская, имение В. Сведения о кошевом Гладком. Си негу б. Село Покровское; предание о Гайдамацком шляхе и диких конях. Деревня Богодар. Разсказы слепца О. Проворы, Д. Нелипы и дида И. Указатель малорусских слов. Заворожи мени, волхве, Друж»« гывоугыа! Ты вже tepue запечатает», А я—ще боюся Коюсл ще ногори.
Боюгя ще, мил голубе, Серпе иоховяиы Добре тоби. Маеш гры. Б селе Чернышовке жнвет глубокий старик. Иван Игнатович Россолода, единственный представитель павшаго Запорожья, сын запороа;ского коаака Недоступа. По собственным разсчетам Ивана Игнатовича, ему около лет, но он еще двигается и по хате и по двору, смотрит за маленькими детьми.
Иван Игнатович прекрасно сохранил воспоминание о жизни запорожских козаков вообще и о ясизни своего отца в частности. Запорожье, ч. Господь прывив и мини богато на цему свити бачиты. И де я не выходыв оцимы ногамы? Я уже давно благаю Бога: Господи, дай смерть, та тилько с покаянием; на цим свити яшты, тилько гриха набиратьця».
По разсказам Ивана Игнатовича, он родился в Никополе, но детство и юность провел вместе с отцом на месте бывшаго запороясского зимовника, где и теперь сидит хатою. Женился он в полтавской губернии, и это слолшлось таким образом. Отправился он по какойто надобности в полтавскую губернию и там в одном хуторе увидал «панночку», «закохався» в нее да и женился. Велике мени спасения вид тыеи яюнытьбы було: тоди скризь сарана тут литала; повыидала хлиб, листя на деревах, траву.
Настав голод великий, ни в кого хлиба нема. Так я було пойду до родычив своей жинки, наберу у их гречки, хлиба, прииду до дому тай живуВообще о первой своей я;ене Иван Игнатович отзывается с глубоким уважением и любовью. Но, к великому огорчению его, любимая им жена очень рано умерла спустя шесть лет после брака , оставив ему дочь Ирину.
Чув, шо у ней и диты булы, и шо у тих дитей диты;—то вже правнуки, та и од правнуков есть поколиння,—це вже пранра. Овдовев июсле первого брака. Пван Нгнатбвич. Ивана, иия конх старшему 53 года, а младшему 30 лет. Он прекрасно помнить еще царицу Екатерину. Цван Игиатович ведет жизнь по нстине отшельницкую: уже больше пятнадцати лет не ньет водки и не ест скоромной пищи.
Лильки мени й скорому т. На моеудивление. Старик чрезвычайно богомолен: каждый воскресный и праздничный день он пешком ходить в церковь, что составляет в оба конца около десяти верст: летом живет отдельно от семьи в «келье», построенной в саду над рекой.
Свонм аскетическим образом жизни и глубокою религиозностью он внушает к себе необыкновенное уважение всем евоим односелянам. Он говорить мало, потому что страшно устает, но за то весьма охотно н до крайности симпатично: по временам из его старческих глаз капают горячия слезы И слова столетняго старца звучат, как глас какогонибудь ясновидца, как слова ветхаго деньми патриарха.
Перенося с покорностью многия тягости настоящей жизни, старик Россолода яшуется лишь на безеонницу да слабость сил. Безсонница сильно одолевает его.
А ще гирш мени уставати: Боже як важно! Тай очи плохи стали, у вечери бачу, так як скризь сито». Было воскресенье, когда я явился к Ивану Игнатовичу Россолоде. Погода стояла на дворе чудесная. Нрошед из двора в сад, я увидел здесь небольшую хатку, в виде куреня, и приблизился к ней; оказалось, что это летнее пребывание Россолоды, известное на его языке под именем «келии».
Поздоровавшись и перекинувшись двумятремя словами о погоде, я тот же час приступил к разспросам о житьебытье запорожцев. Весь разсказ его записан мной буквально, в несколько приемов. А чи не чули про них чогонебудь? Снерш воны були у помишннках. Найлюбийшим сыном був у их я. Оце було як загуляють, як заиьють, то зараз и кричать: — «Эх, Ясько, будешь у мене запорожецье. Воны й водили мене позапорожськи: обриють голову, то так и ходишь, як та салотовка. Гостра така була, шо наче воны гладять, а не бриють.
Той звидтиля прииде, той звидтиля прийде, з десятка до двадцятка, а з двадцятка до тридцятка—та так цила сила и набиралась. У Сич приймали усякого, тилько мення переставляли: де хто съпид пана утече.
Зараз ему чупрыну заведуть и готов. Оце нрыйде бувало до запорожцив чоловик босый, голый, а воны его уберуть як пана. Та воно й дыва нема: у их сукон тих, одежп, так яких хочешь сортив и скилько завгодно моашо було достатн. Отак воны и набирались. А инколи так п дитей хапали по городах: прыманють гостынчиком тай похопають.
А ва;е на Сичи воля вольна: не захочеш житп, иди соби хоч зараз. Прыйшов якось на Сичу городывык, а у запорожцив саме пист був. Став и вин ходити; увесь пист ходе тай ходе. Дали ему три пуды миднякив, вин и подавсь. Воны сами собою жили,—так. Его сыла таженна була,—того запорожця! Кажуть, будьто их було сорокъсорокив, та це вже тоди, як воны выходили видциля.
Треба було народу великого, як ирывылля велике було. Теперь такого ни близько. Та шо теперь? Теперь так, шо волен та недоволен, а тоди так, шо и волен и доволен. Недаром яге кажуть, як жылы мы за царыци, или паляныци, а як стали за царя, так не стало й сухаря. Теперь як сказати, шо воно тоди було. Тоди цвиты усяки цвилы, тоди травы велики рослы. Ось тут, де теперь у нас церква, так така була тирса, як оцей ципок, шо у мене в руци, як глянеш, так наче жито стоить; а ко.
А шо вяие пырий, ковыла, мурава, орошок, курай, бурунчуки, то як увийдыш у них, так тилько небо та землю и выдко, —диты було гублятця в трави. Оце пидниметця у гору, выросте, та впьять и впаде на землю, та так и леяшть як та хвыля на мори, а поверх ней уже й друга росте. Як запалыш було ии. Пидеш косыть. Чи выпаде сниг, чи настане зима, байдужысинько: хоч який буде снигь, а травы не закрые. Пустиш соби чи коня, чи товаряку. А шо вже помиж тиею травою та разных ягид. Оце як выйдеш було у степь та як розгорниш траву, то нолуныцю так и бери руками.
Оциеи погани, шо теперь поразвелась, ховрашкив та гусеныци.
От яки тоди травы були! А бжолы тиеи? А меду? Дика пчола скризь було сыдить: и на комышахь, и на вербах; де буркун, у буркуни, де трава, у трави. За нею и проходу не було: то було вырубають дупла, де вона сидить. А лиса того? Бузынина, свыдина, вербина, дубья, грушья! Груш було як напада з гилля, так хоч бери грабли та горны валки: так и лежать на соньци. Садки таки були, наче сукном покрыти.
А товщиня лиса яка була? Вербы так ижиБогу десять аршин у обхват Земля свижийша була, нихто ии так! А звиру, а итьнш? Вовки, лысыци, барсуки, дики козы, чокалки выдныхи—так один за одннм и бижать, так и иластають по степу. Вовкив така сына була, шо их кийками били, а з их кож чоботы носили та кожанки робыли. А ижака того, ижака?.. И казати ничого! Були ще й дыки свыни а , таки гладки та здорови; воны Яилын усего по плавнях шныряии. Оце як побачиш у плавни яку свыню, то скорийш кидайсь на дерево, а то хрю!
З ниг звале, тоди й давай рвати. Були й дыки кони; воны цилыми табунами ходили; косяка тричетыри так и ходить А шо уже итыци було, так, Боже великий! Качок, лебедив, дрохов, хохитвы, диких гусей, диких голубив, лелек, журавлив, тытарвакив, курипьят,— так хохохо!.. Та все яки плодющи! Одна курника выведе було штук двадцять пьять курипьят за мисяць, а журавли як понаплодять дитей, то ходють та тилько крюкають. И шо то за сила тиеи итыци була?
Як пидниметця з земли, сонце заетеле, а як сяде на дерево, то й гилля не выдко: самый комьях высе; а як спуститця на землю, то вона, наче доливка, так и зачорние. А лебеди як заведутця битьця промиж себе, то пиднимут такий крик, шо батько було выскочуть из бурдюга та давай т их стрилять, шоб порозгонить, а вони пиднимутця в гору та тилько иороеъпоросьпорось!.. Нема теперь и тый силы рыбы, шо тоди була. Оця рыба, шо теперь, так и за рыбу не считалась. Тоди все чичуга, пистрюга, коропы та осетры за все одвичали.
У одну тоню ии вытягали стильно, шо на весь. На нему така кожа, наче искры сыплютця, а як погладыш, то вин так и пыл попуетця. Очевидно, речь идет о рьчной выдре. Та все тоди не так було. Тоди и зимы тенлийш буди, ниж теперь,—це вже кацапы своими лаптями понаносили до нас холода, а тоди его не дуже чути було. Вид того тоди и сина нихто не эапасав, хиба тилько як думали йти у поход, то для тих коней шо пидъверхом ходили. Тоди и урожай луччи були.
Батю мий, и де воно те все полилось? И очам своим не вирю! Ось тут, де теперь наша Чернышивка, тут ни однисенькои хаты не було, одно тильки батькове прывилля, а теперь де той и народ набрався и коли вин те все повыводив.
Теперь и вода перемиряна, и земля переризана, а шо вже до лиса, то и казати ничого: шо на саны, шо на иолудрабкн, шо на олиииници, то на те, то на се, та так усе и повырубували.
Де пряменьке, гарне та мицненьке деревце, то его зараз же й зведуи. А тут як пишла ще по лису товаряка, то и пенькнв не зосталось, а шо циле було, то позасыхало, то попроподало.
Тай сама скоты— на ходе як неашва Як повырубували лиса, пишла на села мошка; за нею теперь и свита божого не выдко. Теперь дайте вы отий свыни, шо ходе, шматок хлиба, то вона й здохне од него.
А чого? Не прывыкла исти!.. Та все теперь перевелось: гадюк не стало, повыорали. Ну, а як же занороаици расиоряашись тиею землею?
И Боже мий, и батечку мий, один од другого оре на двадцять верстъ! Так и жили запорожци. Оце выкопа соби землянку, заведе якунебудь худобину тай кочуе. Тилько такий зветця. Так таки й звутця: сыдни тай сыдни. Воны були иконати, диток малы соби, а жили так соби ио пьять, по десять, чоловик, розводили худобу, занимались охотою: той пидстереже козу, той убье кабана, та нанесуть махану того, шо пила бида. До них прыходють у лее де яки из Сичи тай харчуютця.
Гниздюки и пасики розводили, и мед готували. Худоба ото саме их и богатство, а з Сичи воны вясе паю ниякого не брали. Сичовыкито влие особа статья. Воны жили так, шо их и не вгадаишь: сегодня тут, у Сичи, а завтра Бог знае де по степах, по балках та по выбалках; зберутця у ватаги тай чимчикують, куды треба.
Ци вже на вийни розя;ивались. Розбивали разни городы, лядськи та турецки, и забирали там шо тилько моашо було забрати. Билыи усёго воювали турка та шматували татарву,—суси дське дило: татары лиили на тим боци левомъ Днипра, а запороящи на цим правомъ , так видь того частенько приходилось им битьця промиж собою.
А сварка билып у сего изъза коней була: то козаки перегонять до себе косяк татарских коней, то татары переправлять до себе косяк козацких коней. Як татары украдють у козакив коней, то й слид метлами заметуть, шоб не видко було, як шукати, а як козаки украдють коней у татар, то сядуть на.
А с турками так усе за виру бились. Батько було частенько розсказують про ти баталии козакив с турками. Запалють з трех киньцив, а на четвертый постановлятця тай ждуть, поки бигтимуть турки: як тильки бижить якийнебудь, то зараз же й кладуть его на мнети. Отак обкерешують сперше турок, потим перебьють туркень, а тоди вл:е берутця за турчат.
Яв ускочив запоролиець у турецьку хату, то зараз дывытця у пич, чи. Писля того уя;е шука дитей. Як найшов. Не любили запоролщи турок, дуже не любили, вид того так лютували и над их дитьми. Оттакълсе не любили вони и ляхов З ляхами бились билыи за землю.
Тут вони уже не своею силою воювали. Оце як иидуть у Польшу, який там город, чи. Приидуть у город, пустятця скризь по вулыцях, пидийдуть пид викна тай слухають.
А тут молоди ляшки сидять на стулах та выхваляютця перед панянками, хто скилько козаков побье: «Я, каже, шисть чоловик, один тиеи погани перебью» А стари сидять на стулах та в карты грают: «Моя сто бье»! А туть запороасци як ударють у барабан та як брязнуть у оболонь, так вони, як ти горобци, так. Отоди вже им лоск: бо де уже ко заки нападуть кого, то никого не иомилують, бо их нихто не зборе.
Наскочуть на якого пана, то снерше всего допрашують, де у него гроши. Як иопадетця боязький пан, то тут лее одразу и ская«е, де у него и гроши и добро всяке. А як попадетця тугий пан, то запорожци уа;е прибирають разни способы, шоб розвязати ему языка.
То ему й надинуть То хлопци и обують го; як пить дадуть, и облуплють голову: и пидшкварять рогнем пьятки! Тоди и тугий скаже, де й гроши, де й шо друге, И чого тилько воны тим ляхам не выробляли? И колеи на. Одного ляшка як иидпыклы пид ерку, так вин ноки и вмер, то все окарач ходив. И боялись же их ляхи! Оце як ити на войну против запоролщив, то вони перше усего гадають, де то ти запоржци кочують. Та це кинутьроскинуть на картах, або на чому другому, гай кажуть: «ще далеко ирокляти харцызяки вид нас; десь на своий земли пьють та музыки водять».
А де там у чорта воны пьють! Воны уже коло самого нося, ляхвы. Понаеыпали у чоботы запорожськои земли, позабирали в руки по кущу терну, посидали на коней тай йдуть по лядському шляху, а ляхам сдаетця, шо воны десь ще на своий земли. Тоди вже як пидберутця до самисеньких ляхив, та як крыкнуть вси одразу, як засвистять у сурепки, так бидни ляшки ти от одного страху подохнуть И иоидуть геть соби запорожци, а им усе сдаетця, шо ти суремки грають.
Та вже семого году ляхва довидаетця, шо то одни суремки свистять, а запорожцев, уже, Богь зна, коли нема. Велики вояки були! Батько було як ночнуть розсказувати про ту удаль запорожцив та про баталии их с турками, або татарами та ляхами, так аж страшно слухати.
А оце литом, у вечери, як ночнуть було прудытьця коло кабыци та як спустять с себе сорочку, так аж моторошно дывытьця на них: усе тило, наче те решето, иошматовано та побито кулями, а на плечах та на ногах мникоть так и тилипаетця. Страшенни вояки були А тилько у себе, на Сичи, никого не трогали, хиба одних жидив. Жидам инколи таки плохо приходилось од запорожцив.
Як почують. У запорожцив така й балачка була: «а нумо, панимолодци, кукиль з пшеныци выбирати! Смиха було, як розсказують батьки про тих жидов. Иде якось запорожець зимою по степу, а ему назуетригь жид. Полезай ось на це дерево тай куй. От жид злиз на дерево тай кричить: «Куку! Сидить раз запорожець нид дубом, нье горилку, а по шляху иде кудысь у базарь жлд. А як ты молишься? Жид перехреетився.
Так ты ще й глумышься над моею вирою! Ну, ось выси ж ты отут, на дереви! Зараз его за ноги тай повисыв. Вони оце быоть— бьють ляхив або туркив, а потим як приидуть из войны на Сичу та иовыкочують на выгин бочок десять, або й бильш горилки та як загуляють, так недили дви, або й три, и свита божого не бачуть. И де, як, шо у них и явитця уде? Тут у их и воловина, и телятина, и гусятина, а вже горилки, меду, пива—так и счету не було, бо все дешево, не так як теперь.
Танцюють, музыки водять, у карты грають. Роекиш им велика була: одно знають—воюють та пидгулюють. А де яки иолягають коло куренив та попыхуют из люлек. Так воны, кажете, и люльки курили? Це еаме перше дило у их. А же ж вы чули про того запорожського отамана,.
Люлька у их сама перша подруга. Запороягець як сив на коня, як запалив люльку, так верстов шисть, або й билыпе смаде та й з рота ии не выпуска. У их були и особи майстры, шо люльки робили. Писля люльки найбильш усего воны любили музыку. Оцё було як соберутця та як урижуть, так и сами танпують, и земля танцюе, и лис, и вода танцюе.
Уже против их нйхто в свити не вытанцюе. Увесь день музыки будут гратй, и весь день запоролщи бутуть танцювати. А як перестане музыка, то вони й сами танцюють. Оце визьмуть два чоловика в руки ослон, один за. J Одну и8 таких трубок мне удалось найти в с. Покровском, екатеринославского уезда, где была последняя по времени запорожская Сича.
Трубка эта имеет больше четверти длины п около четверти толщины, только бее всякпх украшений. Обчиська трубка. Шо за втишный народ бувъ! На чем асе воны грали? Довжини буде аршина пивтора. Я добре памьятаю ии, бо скилько раз держав у руках см.
Вони й сами коров доили, сами и сыр выробляли. Були миж ними и таки, шо колодези копали, лехи муру вали, каюки робили,—каюк у кожного запорожця був, на такий же манир як и теперь; були таки, шо табуны стерегли, товару 3 глядили, коло отар ходили,—ци вже и особе звание.
Усяких було и всякого занятия. Сича—ото у их и крипость: коло ней були, окопы, валы, а в середыни дзвиныця, куды ставлялись пушки; були у их крипости и в паланках,—по нашому уизд, но ихнему паланка, або суд.
Оце и вси крипости. Воны так жили, шо никого не боялись. Ци курини ставлялись один до другого прычилками. Вид того як затоплють було грубу в курини, то дым иде прямо через оселю,—так и курить, такт, и курить,за тимъто его и куренем прозвали.
Середь синей куреня ставляли кабицю, над кабицею клали зализну перекладыну. Оце заналють кабицю, понавишають над нею казанив, а сами иолягають животами вниз округ кабыци та люльки смалють та балакають дещо про ляхив. А тут зке, серед куренив, стояла у их церква, деревьяна, у один ярус, крытаи гонтом, а коло церкви дзвиныця. У церкви були у их дороги евангелии,—так добре обробляни у золото, шо ая« горять було, иконы, корогвы, хресты, канистас, увесь мидный, а зверху вызолоченный, а царськи врата из чистого серебра.
Расторгнете контракты с профильными замами, советниками, и уволите ответсвенных чиновников управлений. И заодно, обратите внимание на теперешние ремонты дорог и благоустройство. Там ситуация не лучше и уже есть тому доказательства. Тот кто привык воровать у детей, там сердце нету, там одно сплошное безразличие, что будет с детками им все равно, старый веник никогда не будет убирать как новый, как по мне то нужно менять фирму, и брать под полный контроль, у нас в Херсоне во всех направлениях коррупция.
Facebook Telegram Viber. Читайте также. Топ новости. Обзор СМИ. Официальный сайт казино Космолот При разработке официального сайта использованы контрастные оттенки. Вы можете выполнить следующие действия: зарегистрироваться или авторизоваться в профиле; перейти к выбору игровых автоматов; ознакомиться с действующими бонусами; изучить принятые в онлайн-заведении правила и условия. Космолот рассчитан на новичков и опытных гэмблеров. И чем больше навыков, тем солиднее куш.
Бонусы в казино В виртуальном зале Cosmolot доступны бонусы. Квесты для азартных игроков После регистрации в казино Космолот вы можете принять участие в квестах. Все машины были из разряда недорогих иномарок. Оперативники управления уголовного розыска областного главка полиции вместе с коллегами из Херсонского райуправления провели масштабную поисковую работу и вычислили преступную группу, причастного к совершению преступлений.
На днях организатор группы с одним из своих подельники были задержаны полицейскими во время перегона для продажи новому хозяину первой из автомобилей, которыми злоумышленники незаконно завладели. Cейчас предводителю сообщено о подозрении в совершении нескольких угонов по предварительному сговору группой лиц.
Продолжаются следственные мероприятия по привлечению к ответственности других фигурантов группы. Первое сообщение о незаконном завладении поступило в полицию во второй половине марта от жителя микрорайона «Корабел».
Владелец автомобиля «Chevrolet Aveo» сообщил, что оставил свое транспортное средство на ночь на общем дворе многоэтажки, где живет, а утром автомобиля уже не было. Полицейские просмотрели камеры видеонаблюдения системы «Безопасный город», установили хронологию перемещения транспортного средства по улицам и выяснили, что автомобиль где-то «потерялся» в микрорайоне «Таврический». Оперативники Херсонского райуправления милиции проводили необходимые розыскные мероприятия для раскрытия преступления и возвращения угнанных автомобиля законному владельцу.
Примерно через месяц в полицию поступило еще одно сообщение о незаконном завладении. В ходе розыскных мероприятий полицейские обнаружили автомобиль брошенным возле одного из перекрестков в трех километрах от места совершения преступления.
Как выяснилось, злоумышленник вынужден был оставить машину из-за ее технической неисправности. Оперативники пересмотрели камеры видеонаблюдения, установленные на соседних зданиях и в результате получили необходимые сведения, с помощью которых впоследствии вышли на преступную группу, которая специализировалась на незаконных завладения автомобилями.
Как рассказал заместитель начальника областной полиции Николай Цап, камеры зафиксировали, как неподалеку от места оставление автомобиля неизвестный мужчина сел в «такси». Полицейские установили таксиста. Он описал внешние признаки своего пассажира и где последний вышел. Оперативники собрали всю эту имеющуюся информацию для отработки. В ходе оперативно-розыскных мероприятий работники милиции установили, что каждый раз в районе совершения преступлений был замечен пассажир такси.
Над раскрытием угонов работала отдельно создана группа из числа оперативников управления уголовного розыска областного главка и Херсонского городского управления полиции. Так были установлены места, которые часто посещает гражданин. Среди них территория одной из промзон города и несколько индивидуальных гаражей.
Комплексом принятых оперативных мероприятий правоохранители выяснили, что в гаражах первое время после незаконного завладения хранились угнанные машины. Впоследствии злоумышленники их перегоняли на территорию складского помещения, где на транспортных средствах кустарным способом менялись номера узлов и агрегатов.
А потом машины по поддельным документам продавались жителям других областей юга Украины. Организатора преступной группы пассажир такси вместе с одним из своих подельник полицейские задержали как раз во время перегона для продажи переработанного «Chevrolet Aveo».
Известно, что незаконная деятельность организовал летний житель областного центра. Он непосредственно и совершал незаконные завладения. Для совершения преступлений мужчина через Интернет приобрел специальное оборудование для отключения электронных средств защиты автомобиля.
А свое преступное умение он постоянно совершенствовал на собственном автомобиле «DAEWOO» после просмотров соответствующих видеороликов в сети Интернет. К непосредственному участию в незаконном завладении организатор также приобщил двух летних херсонцев, которые осуществляли сопровождение угнанных авто, их перегон и наблюдали за обстановкой в местах совершения преступлений. Один из них еще и подыскивал потенциальных покупателей. Участие в группе также принимали еще трое херсонцев в возрасте от 31 до 40 лет.
В ходе обысков у злоумышленников были изъяты вещи и предметы, подтверждающие их причастность к противоправной деятельности. Сейчас организатору группы сообщено о подозрении в совершении уголовного преступления, предусмотренного ч. Санкция статьи предусматривает наказание в виде лишения свободы на срок от пяти до восьми лет.
Решается вопрос о вручении подозрения другим участникам преступной группы и избрание им меры предосторожности. Следователи будут ходатайствовать о помещении злоумышленников на время досудебного расследования под стражу. Следственные действия продолжаются. Провайдеры Игра в игровые автоматы Украины на деньги доступна авторизованным клиентам клуба с положительным балансом на счету.
Знаю один из топовых украинских сайтов, на которых мне приходилось 5 раз играть. С первого взгляда заметно, что слоты фирменные. Выигрывал четырежды. Kostya Игра в бесплатном демо-режиме Играть в бесплатном демонстрационном режиме, в любой из слотов коллекции, можно без регистрации и пополнения депозитного счета. Игра в автоматы на деньги Играть в игровые автоматы казино на деньги могут только те, кто прошел процедуру регистрации аккаунта.
Способы пополнения депозитного счета Для удобства своих клиентов администрация казино предлагает несколько вариантов платежных систем для выполнения денежных транзакций: Интернет-банкинги — Приват24 и Монобанк. Переводы через электронные кошельки PayPal, Qiwi, Payer.
В этом случае используется мобильный телефон, терминал или банковская карта. Мобильные платежи через операторов связи Vodafone, Kyivstar, Lifecell. Ввод и вывод депозитных средств осуществляется мгновенно. Гемблинг сайты стали популярны из-за своей доступности — в том время как наземные заведения располагаются лишь на отведенной территории, игорные сайты доступны повсеместно. Одним из первопроходцев этого бизнеса в стране является создатель первого, а вместе с тем и лучшего ресурса на белорусском языке Casino Zeus — эксперт в сфере азартных игр Алексей Иванов.
На своем сайте casinozeus. Обращать внимание на лицензию — гарантом качества в первую очередь является лицензия у того или иного заведения. Именно этот пункт свидетельствует о соответствии казино минимальным государственным требованиям. Работа системы и вывод средств — положительной чертой считается не столько быстрая и удобная регистрация, сколько комфорт от осуществления операций.
Если депозит вносится быстро и без проблем, а вывести полученные средства можно практически в любом виде — сайт может считаться хорошим. Работа поддержки — хорошим тоном является быстрый и эффективный отклик поддержки: команда операторов обязана состоять исключительно из специалистов, а стандартное время отклика должно занимать не более 15 минут.
Игровой ассортимент — сразу же нужно смотреть не только на число приложений, но и на провайдеров: крупные и авторитетные поставщики не станут рисковать своей репутацией и поддерживать ненадежные заведения. Как подобрать надежное онлайн-казино?
Чтобы не теряться в количестве способов вывода и числе игр, рекомендуется сразу проверять надежность заведения по отзывам на различных сайтах. Однако, если время терять не хочется, стоит обратить внимание на сайт Casino Zeus — именно на нем Алексей Иванов размещает свой рейтинг надежных казино, а также публикует на них обзоры и сравнивает между собой.
Гарантией служит личный опыт специалиста — Алексей самостоятельно занимается проверкой каждого заведения и публикацией отзывов, благодаря чему топ заведений постоянно обновляется. Эксперт руководствуется всеми параметрами хорошего казино, учитывая каждый аспект заведения и в конечном итоге вынося вердикт, который ставит тот или иной гемблинг сайт на определенную строчку списка.
Чтобы сыграть в онлайн-казино Беларуси на реальные деньги, следует выполнить несколько простых действий:. Зарегистрироваться: процесс регистрации на разных сайтах может немного отличаться, однако в лучших игорных онлайн-заведениях процесс не займет много времени.
После первичной регистрации, пользователя могут попросить подтвердить аккаунт: для этого используется электронная почта или иные способы. Внести депозит: зачастую, казино предлагают щедрые бонусы за внесение первого депозита. Эти подарочные средства послужат однозначным подспорьем для новичка.
Выбрать интересующую игру: ассортимент игр огромен — можно воспользоваться как своими предпочтениями, так и списком популярнейших программ. Сыграть: для начала рекомендуется использовать демо-режим — его использование необходимо для того, чтобы пользователь мог освоиться в той или иной игре и не проигрывать свои деньги в попытках испытать судьбу.
После получения некоторого опыта, стоит уже грамотно начинать игру непосредственно на реальные средства. Бедное животное не просто заставляли катать отдыхающих на пляже, но его еще и перекрасили в зебру. Лошадь перекрасили в зебру и заставляют катать отдыхающих в жару", - говорится в сообщении. На видео видно, как лошадь идет по пляжу, при этом на ней сверху сидит ребенок. Рядом находится хозяин, который ведет животное за уздечку.
Также некоторые комментаторы усомнились в том, что снятое животное - лошадь, а не настоящая зебра. Однако большинство мнений сошлись к тому, что недопустимо так издеваться над животным. Я выйду ». Сделала несколько неуверенных шагов и растянулась на полу лицом вперед. Выпускной вечер для трех 9-х классов был назначен на 11 июня.
Всем выпускникам должны были вручить свидетельства. Из 66 учеников по списку пришли Также пришли их родители и родные. Мероприятие из-за карантина должно было пройти на улице, но в последний момент руководство гимназии переиграло. Всем начали говорить, чтобы заходили в школу, на 2-й этаж, где обычно в коридоре проходят мероприятия, потому, что в школе никогда не было актового зала. Мол, может пойти дождь и намокнет аппаратура, испортится.
Мой старший сын заканчивал эту школу 6 лет назад. А за 2 года до этого заканчивал 9-й класс, и был такой же выпускной. Но мы там сидели, а не стояли, как сейчас. И всем родителям было плохо, потому что стояла летняя жара, а коридор не предназначен для таких событий. Там старые окна, которые не открываются. У них есть только маленькие форточки. Я помнила, какой там ад при скоплении людей.
Мы сидели и обмахивались грамотами и свидетельствами. Всем становилось плохо, поскольку нечем было дышать. А теперь нас собралось больше, потому классов уже не 2, как тогда, а 3. Я повозмущалась, но другие родители меня не поддержали, потому пришлось идти за всеми. Уже с первых минут всем присутствующим было некомфортно из-за духоты. А на й минуте случилось то, с чего начался наш рассказ. До этого директор гимназии Оксана Якубова успела только раздать ученикам свидетельства и нескольким родителям грамоты.
Ее руки были позади туловища, а она летела на пол, словно ее кто-то сильно толкнул в спину. Ударилась головой так, что зазвенел пол. Все закричали, началась паника. Расталкивая всех, на первую помощь бросился известный в городе врач Андрей Уколов, который пришел на выпускной дочки. Ему помогал другой родитель, имеющий физкультурное образование.
Ксюша, как ее называют одноклассники, лежала лицом вниз. Уколов осторожно ощупал ее на предмет возможных переломов, особенно шеи. Затем медленно перевернул девушку, начал растирать ей мочки ушей, нащупал пульс на руке. Одна из мам закричала, чтобы вызвали «скорую». Учительница физики Наталья Александровна метнулась в свой кабинет, который находится в углу коридора.
Перед ней мгновенно расступилась толпа. Все стояли молча, находясь в полушоковом состоянии. Дети, все выходим, потому что еще кто-то грохнется» - вспоминает Ирина. Все начали быстро покидать помещение школы, выходя на улицу.
Школьной медсестры на мероприятии не было. Кто-то из родителей куда сбегал и принес пластиковую бутылку с водой. Потом принесли аптечку, в сознание Ксения пришла от запаха нашатыря. И тут же закричала от боли. У нее были раскрошены зубы и рассечен подбородок.
Мужчины занесли ее в класс и там продолжили оказывать помощь. Промыли рану перекисью водорода и заклеили пластырем. Открыли окна в классе. Девочку спасло то, что основной удар принял на себя лоб — там толстая кость черепа. Если бы ударилась виском, то в школе был бы труп. Когда Ксюшу погрузили в «скорую», с ней поехала мама. Никто из руководства или работников школы в ее спасении и оказании первой помощи не участвовал. Более того, директор Оксана Якубова закрылась в одном из кабинетов вместе с организатором внеклассной работы.
И не выходили, пока все не разошлись где-то около Хотя еще многое на выпускном не успели. Ученики должны были исполнить несколько номеров художественной самодеятельности, поблагодарить учителей, а те — сказать напутственные слова своим воспитанникам и т.
Группа родителей 9-классников написала коллективные жалобы в Министерство образования, в офис детского омбудсмена, областной департамент образования, мэру Новой Каховки Владимиру Коваленко и главе гуманитарной депутатской комиссии горсовета Новой Каховки Параскеве Джуманиязовой. Требовали немедленно уволить директора гимназии Оксану Якубову. Говорили, что такое нельзя так просто оставить без реагирования. Ведь при проведении мероприятия были нарушены все карантинные нормы, в том числе приказ Минобразования.
На заседании депутатской комиссии Якубова выкручивалась, как могла. Занижала количество присутствующих на выпускном вечере. Говорила, что девочка болезненная, поэтому и «немного потеряла сознание». Хотя медики из больницы говорят, что до травмы Ксюша была здоровой, никаких хронических болезней не было, что подтверждается записями у врача-педиатра. Родители показали Джуманиязовой видео и фото с выпускного вечера. Остальные леса все вместе составляли около считаных десятин и большей частью были мелкой породы, «чагары и тальники».
Из общего обзора лесов в Запорожском крае следует прямой вывод — тот, что земли, доставшиеся запорожским казакам, носили характер но преимуществу степной: на пространстве степей длины в верст и ширины в верст или на 11 приблизительного счета десятин земли каких-нибудь приблизительного счета десятин леса слишком недостаточно для того, чтобы давать целой стране характер лесного края [70].
Впрочем, нельзя умолчать и о том, что во время запорожцев лесов было больше, нежели теперь, и в начале исторического существовании казаков больше, чем в конце; причинами уменьшения количества лесного пространства были здесь чисто случайные явления: пожары и истребления татарами, поляками, русскими во время больших походов, местными обывателями во время построения городов, при существовании Запорожья — новосербами, славяносербами и слободско-украинским войском, а после падения Запорожья — местными обывателями Новороссии.
Причины истребления леса отчасти указаны были еще в прошлом столетии тем же Чернявским: «Оттого, что бор несколько крат горел, а наипаче от татарского в оном зимования и без разбору порубления, все знатные леса гораздо редки стали. Во всех тех местах — Самаре, Конке и Кальмиусе — леса крайне разорены не только огреванием от строгости зимы, кормлением скота, порубленными верхушками и ветвями дерев, употреблением на постройку для скота загородов и вывозом в свои аулы немалого числа лесу, не обходя и садовые деревья; но и насильным забранием при нескольких зимовниках заготовленных на строение колод, брусьев и досок, которые они в свои степные аулы, под прикрытием татар, привозили.
Сии дикие и голодные народы около зимовников и на лугах выбивают травы и истравляют сено, разоряют молодой лес, через всю зиму крадут и грабят все, что только могут… заготовленный к строению лес, не щадя и садовых деревьев. Один из мурз, прошедшей весной года , забрав найденный при некоторых зимовниках заготовленный на строение лес, на сорока возах, с пятьюдесятью вооруженными татарами сам до своих аулов проводил, отбивая казаков, в провозе препятствовать хотящих».
Немало истребили леса новосербы, славяносербы и казаки слободско-украинской линии, преимущественно с по год [71] , а также первые поселенцы Новороссии, после падения Сечи, при постройке разных городов — Елисаветграда, Бахмута, Екатеринослава, Херсона, Николаева, Одессы, Севастополя, Алешек, Никополя и др.
Сами помещики, получившие после запорожцев земли в Новороссии, частью даром, частью за ничтожную плату казне, также много извели лесов или вследствие неправильного ведения хозяйства, или же — вследствие дробления больших лесных участков на малые, достававшиеся нескольким лицам сразу и вновь разделявшиеся ими на другие мелкие участки, и за ничтожностью их истреблявшиеся до основания [72].
Относительно лесной флоры в стране вольностей запорожских казаков нужно сказать, что здесь росли почти все те породы деревьев, которые свойственны Северной Америке, что происходит, может быть, от сходства климата той и другой страны: суровая зима, палящее дето, ветреная и непостоянная погода в запорожских землях обусловливали и произрастание известных видов древесной растительности здесь, из коих господствующими были: липа, клен, вяз, дуб, берест малый вяз , граб, ясень, осокорь, верба, шелковица, яблоня, груша, вишня, дуля, калина, ива, ольха, береза, сосна, орешник, черноклен, серебристый тополь, боярышник, кизил, кожевенное дерево, желтинник, крушина, жостер, таволга sipiraca crenata , бузина, лоза, явор чинар, ложноклен, немецкий клен , барбарис, гордовое дерево и другие [73].
Находясь у Азовского и Черного морей, занимая положение с одной стороны между Турцией и Крымом, с другой — между Полыней, Украиной и Великороссией, земли запорожских казаков неминуемо должны были пропускать через себя главнейшие пути к означенным морям от названных стран и из центральных городов.
Из этих путей одни шли по Днепру и его притокам, другие — по степи вдоль или поперек ее балок и оврагов; первые — речные пути, вторые — сухопутные.
Главный речной путь начинался от верхних границ вольностей запорожских казаков, выше правого притока Днепра, Сухого Омельника, и левого, реки Орели, и оканчивался против устья правого же притока Днепра, реки Буга; это — часть того знаменитого пути «из варяг в Царьград», которым некогда ходили наши предки, еще будучи язычниками, в Византию с торговыми и завоевательными целями на своих однодревых ладьях или моноксилах.
Сухопутные пути составляли так называемые шляхи, то есть большие торговые или битые дороги, тянувшиеся вдоль и поперек запорожских земель и выходившие далеко за границу их. Из последних самыми известными были: Муравский шлях, шедший по водоразделу Днепровского и Азовско-Донского бассейна, и Черный, шедший по водоразделу между Бугом и Днепром, с их боковыми второстепенными ветвями.
Муравский шлях, получивший свое название, по более вероятному перед другими объяснению, от травы муравы [74] , шел из глубины России, от Тулы, мимо Курска, Белгорода, в слободскую Украину, потом через Орель в Запорожье; в Запорожье через реку Самару, Волчьи Воды и Конку; ниже Конки выходил за пределы казацких вольностей и тянулся до самого Перекопа [75]. Муравский шлях у русских считался способнейшим, прямейшим, гладким и ровным путем из Руси к татарам; у казаков он именовался «отвечным, бескрайным» шляхом; о нем запорожцы говорили: «лежить — гася простяглася, а як устане, то и небо достане».
В пределах Запорожья он шел на протяжении более верст и на этом пространстве пролегал по безлюдной и дикой степи, где, кроме небольшого жилья на Самаре, до XVIII века не было ни городов, ни сел, ни хуторов, ни заезжих дворов; зато по обеим сторонам его в обильное дождями лето росла такая густая высокая трава, что за ней не было видно ни человека, ни волов: как идет, бывало, чумак по шляху, то от него только и видно, что «высокая шапка та довгий батиг»; а кругом стоит, как море, седой усатый ковыль, низко нагибающийся то в одну, то в другую сторону от легкого дуновения степного ветерка; если свернет воз с дороги, то и не выпутает из густой травы своих колес.
Немудрено поэтому, что путешественники, следовавшие из России через Запорожье в Крым или Татарию, останавливались на ночлег в открытой степи и под открытым небом, спускаясь или на склон какой-либо балки, или на берег какой-нибудь реки; неудивительно также и то благоразумное опасение, с которым путники шли по этому шляху: так, московские послы, Василий Тряпкин и Никита Зотов, шедшие в году в Крым, повернув от Сум к Муравскому шляху, взяли с собой для охраны рейтар и украинских казаков [76].
К этим неудобствам движения по Муравскому шляху присоединялось еще и то, что путешественникам часто приходилось или идти в брод чрез встречавшиеся на пути речки, или же самим мостить гати и по ним переправляться с одного берега на другой. Муравский шлях был обыкновенной дорогой, по которой татары врывались в Украину: «А ходят из Крыма татаровя по сей левой стороне Днепра на Муравские шляхи, не переходя Днепра, украинские пороги».
По Муравскому шляху не раз и запорожские казаки делали свои набеги на Крым [77]. Из боковых веток Муравского шляха известны были: Крымский, или Чумацкий, отделявшийся от Муравского у Волчьих Вод, шедший вдоль левого берега Днепра по-над Великим Лугом, потом поворачивавший от Днепра в степь и доходивший до города Перекопа; Изюмский, сходившийся с Муравским «у верха реки Орели», и Кальмиусский, сходившийся с Муравским у Конских Вод [79].
Кроме Черного шляха по западной окраине вольностей запорожских казаков шли еще шляхи: Крюковский от Крюкова вдоль правого берега Днепра, мимо порогов, на Кичкас, потом на Крымский Чумацкий шлях. Крымский от Китай-города на Романково, вдоль речки Базавлука, потом через Базавлук с правого на левый берег его, до станции Степной, отсюда — через Днепр, его притоки Святую Горькую Воду, Белозерку, Рогачик и, наконец, в Татарию: это была «дорога, по которой купцы шли прямо в Крым».
Кроме того, между Микитинским и Кизыкерменским шляхами были еще Коржев и Саксаганский шляхи. В юго-западной окраине вольностей запорожских казаков пролегали три шляха — Гардовый, или Королевский, Сечевой-высший и Сечевой-низший.
Гардовый шлях получил свое название от Гарда на Буге, он же носил название Королевского — как думают, оттого, что на нем польский король Ян Альбрехт в году одержал победу над татарами и турками [81] ; он выходил из Подолии, шел через Буг по одному из каменных мостов, построенных Витовтом на этой реке [82] , потом входил в пределы вольностей запорожских казаков и тут тянулся на продолжении верст, отличаясь замечательной прямизной, до устья речки Каменки, где была Каменская Сечь, и до турецкого города Кизыкерменя, а оттуда — к Гаванскому перевозу и далее в Крым [83].
Сечевой-высший шлях также шел от Гарда на Белоновку и потом тянулся вверх до Сечи на речке Подпильной. Сечевой-низший шел параллельно высшему, так же от Буга на Балацково и до Сечи на Подпильной [84]. Между последними трактами по речкам Ингульцу, Саксагани и Ингулу до Балацкого разбросаны были запорожские зимовники, а ниже Балацкого не было никаких зимовников; только в летнее время, когда запорожцы садились вдоль Днепра и Буга до самых лиманов, для рыбных ловель и звериных гонов, только тогда здесь появлялись временные запорожские жилища; с турецкой же стороны по всем местам от Сечи до Гарда, между Днепром, Бугом и лиманом, вовсе не было никаких селений; на всем пространстве этих двух трактов и на далеком расстоянии от них была одна дикая степь; лесов тут почти не было, кроме леса на Громоклее, впадающей в Ингул выше Балацкого, где рос лесной байрак около мили в длину, да на реке Ингульце, около Балацкого, и у реки Буга, в виде малых терновников и чащ.
Польские купцы шли в Гард через крепость Архангельск, Цыбулев и другие русские города и селения; из Гарда они продолжали путь или в Сечь, или в Очаков; в последнем случае купцы переправлялись через Буг выше Гарда около версты; в этом месте переправы стояла запорожская застава из 80 человек с особым полковником во главе, без ведома которого никто не смел ни переезжать из земель запорожских казаков на турецкую сторону, ни из земель турецких на запорожскую сторону [85] ; для полной безопасности проезжавших по степям запорожских казаков пограничными полковниками давался особый знак, пернач, который путешественники обязаны были хранить во время их поездки и предъявлять по требованию запорожскому товариществу или кому-либо из его старшин.
Путешественники, купцы и торговцы, проезжавшие через земли запорожских казаков прямыми или боковыми шляхами, неминуемо встречались с большими или малыми реками и неминуемо должны были или переезжать их вброд, при незначительной воде, или переправляться на лодках, паромах и плотах, при значительной воде, особенно в реке Днепре; в последнем случае с проезжавших запорожцы взимали известную плату, составлявшую главнейший источник их войсковых доходов.
Комстадиуса; Веревчина и Белозерская, близ впадения этих речек в Днепр [88]. Из бродов и переправ реки Буга известны были следующие девять переправ и бродов: Витовтов брод, ниже устья Синюхи; Мигийский перевоз, против Мигийского Ташлыка; Песчаный перевоз, на три версты выше Гарда; Гардовый перевоз, у самого Гарда; Кременецкий брод, на шесть верст ниже Гардового; Безыменный перевоз, на две версты ниже Кременецкого; Чартайский брод, против речки Чарталы; Овечий брод, на восемь верст ниже Чартайского; Соколанский перевоз, против селища Соколан.
Выше Буга был брод Синюхин, через речку Синюху. Кроме переправ и бродов через Днепр, Буг и Синюху были еще два «шляховых» брода через реку Ингул, несколько бродов через речки Мертвовод, Гарбузинку, Ингулец, где известны были Давыдов брод на 60 верст выше устья Ингульца, и Бекеневский, или Белый брод, несколько ниже Давыдова; далее через речки — Каменку, Бешку, притоки Ингульца, реку Орель, где известен был Стешин брод на пути Мурайского шляха; через речку Волчью, Злодийский брод, и семь бродов через реку Самару: Песчаный, Калинов, Вольный, Гришкин, Кочереженский, Терновский и Чаплинский [89].
По силе и степени производительности край вольностей запорожских казаков может назваться в одно и то же время и изумительно богатым, и изумительно бедным; все зависело здесь не столько от речных и ключевых вод, сколько от атмосферной и дождевой влаги: в дождливое лето растительность здесь достигала невероятных размеров, урожай получался баснословный; в знойное и сухое лето растительность погибала, неурожай влек за собой страшные бедствия.
Вот отчего у разных писателей так различно описывается край вольностей запорожских казаков: по одним — это богатейшая и счастливейшая страна, по другим — это дикая, безводная, выжженная солнцем, лишенная всякой растительности пустыня. Даже у одного и того же писателя, только в различное время года, Запорожский край часто изображался совершенно различно.
Наиболее плодородные места были здесь по низменностям или по так называемым подам рек Днепра, Самары, Орели, Омельника, Самоткани, Домоткани и др. Отец истории, Геродот, живший в V веке до Р. Четвертая река, Борисфенес Днепр , по нашему мнению, самая богатая полезными продуктами не только между скифскими реками, но и между всеми вообще, кроме, впрочем, египетского Нила.
Из прочих же рек Борисфенес наиболее прибыльная: он доставляет прекраснейшие и роскошнейшие пастбища для скота, превосходную рыбу в большом изобилии, вода на вкус очень приятна, чиста, тогда как рядом с ним текущие реки имеют мутную воду; вдоль него тянутся превосходные пахотные поля или растет очень высокая трава в тех местах, где не засевается хлеб; у устья реки сама собою собирается соль в огромном количестве; в Борисфенесе водятся огромные рыбы без позвоночного столба, называемые антокаями и идущие на соление» [90].
Гораздо позже Геродота, в XVI веке, современник запорожских казаков описывает богатство их страны в таких чертах: «В этой стране, приднепровских степях, трава растет чрезвычайно высоко и столь густо, что нет возможности ездить на колесах, потому что она впутывается между спиц и препятствует свободному их движению.
В лесах и на деревьях множество пчел; в этой стране растет в изобилии, само по себе, особое растение наподобие винных лоз; туземцы считают его диким виноградом» [91].
В конце того же века московские послы Никита Моисеевич Зотов и Василий Михайлович Тяпкин в том же роде описывают места по рекам Орели и Самаре: «Там зверя и птиц, и рыб множество… Вод и конских кормов, и рыб и птиц, также зверей, которых Господь Бог благословил людям в пищу, там довольно» [94].
В XVIII веке очевидец, участник Русско-турецких войн при императрице Анне Ивановне, Христофор Манштейн, изображает богатство запорожских степей в таких словах: «Земля та есть прекраснейшая в Европе; но великий ущерб, что не населена по причине недостатка леса и воды; ибо часто случается, что, идучи четыре или пять миль, не видно ни одного кусточка, ни самой малой речки, что и принуждает возить с собой всегда дрова и воду для варения пищи из стана в стан, по неизвестности найти их впереди; возить также большую бочку воды для каждой роты, чтобы давать пить ратникам во время похода.
Бочки употребляются еще и на другое дело: в каждом полку должно иметь оных от восьми до десяти, и по стольку же толстых досок, из которых делали мосты для перехода пехоты и легких повозок, а военные помосты употребляли только для больших и тяжелых фур и конницы… Чтоб дать понятие о плодородии сих земель, довольно сказать, что травы растут там выше человека самого великорослого.
Находится тут спаржа в великом множестве, и травоведцы находят также некоторый род особливой травы, которую турки и татары употребляют на делание своих светильников.
В июле и августе месяцах татары выжигают траву на степи; ибо как они не умеют косить и сушить сено, то травы сами собой высыхают от больших жаров, бывающих в июне, июле и августе, почему принуждены их жечь, без чего старая, сухая, заглушила бы совсем молодую.
Татары часто также выжигают траву, чтоб лишить неприятелей конского корма; и ежели при таковых случаях не возьмут предосторожности от сего пожара, то весь стан подвергается опасности сгореть. Для избежания сего граф Миних отдал приказ, чтоб на каждой повозке иметь большое помело для тушения пожара. Надобно также взрывать землю шириною на два фута около стана рвом, и сим средством прекращать огонь от опасности дальнейшего распространения пожара.
Всякой дичи, как то: зайцев, куропаток, тетерек, глухих тетеревей и прочей — в тамошних местах много; воинство ловят их руками множество, а кроме того, столько там перепелок, что каждый день похода можно иметь их сколько хотят» [95]. В конце того же XVIII века о запорожских местах писалось в Москву: «Места имеют они — запорожские казаки — изобильные реками, лесами, и плодородную землю; пользуются великими доходами от скотоводства, рыбными ловлями в Днепре и приморских заливах, на устье реки Кальмиуса, Берды, и близ Очаковского лимана, и в оном по договору с турками за отпускаемые ими в Очаков лес и дрова» [96].
В это же время точными донесениями о занятиях запорожских казаков сообщалось, что хлеб, засеваемый ими, давал урожай превосходный — рожь и пшеница в 9 и 10, просо в 80 и 40 раз против посеянного [97]. Уже после падения Запорожья официальные данные представляли богатство бывших земель запорожских вольностей в таких красках. Обратимся снова к уже знакомым нам «Запискам Одесского общества истории и древностей»: «Обширное пространство плодовитых и тучных земель, которые прежде бывшими запорожцами оставлены были в небрежении непонятном, возделывается; помещики, взявшие дикопоросшие дачи, обрабатывают оные прилежно и населяют людьми, да и казенные поселяне с довольным рачением трудятся в земледелии, ощущая, очевидно, труды свои сугубо награждаемые.
Качество земли производит всякого рода хлеб — рожь, пшеницу, ячмень, овес, гречиху, просо, лен, конопель и прочее; из огородных овощей арбузы отменно сладкие и крупные [98] , красные и белые дыни, разные огурцы, земляные яблоки, чеснок, лук, свекла, петрушка и многие другие.
В рассуждении пространных степных мест великое заведено скотоводство, лошадиные, рогатого скота и овечьи заводы суть главнейший предмет, зажиточнейший, к получению изрядного прибытка. Скотоводство здесь содержать тем удобнее, что скот, особливо рогатый и лошади, почти через целую зиму могут себе в поле сыскивать пастьбу.
Воздух здесь благорастворенный; вода в реках и озерах сладка и здорова, к продовольствию жителей служащая; рыбы находится изобильно разного рода.
В лесах хотя недостаток, однако, в отвращение оного выращиваются ныне и посевом и рассадкою разные деревья. Звери в лесах и степях водятся; дикие птицы в большом количестве» [99].
Наконец, в начале XIX века о запорожских землях писал французский маркиз де Кастельно следующее: «Новороссия очень обширна, и между различными частями ее мы встречаем чувствительную разницу. Воздух здесь вообще превосходен, за исключением болотных мест… Различен воздух степей от воздуха берегов моря и Крымских гор. Степной воздух можно назвать самым чистым во всей Европе; холод зимою здесь бывает, без сомнения, очень чувствителен, но ветер не так порывист, как на берегах моря; нередко снег не выпадает несколько лет подряд, между тем как смежные страны на восток и на запад бывают им покрыты.
Это непостоянно; но какая же точка земного шара не терпит изменений?.. Зимы в Новороссии сравнительно мягче, чем в Северной Франции; это не должно казаться странным. В этой, не защищенной от холода, стране зима бывает суровее, чем в более защищенных местностях, находящихся на одинаковой с ней широте… Весна начинается в апреле, и уже через 10—15 дней земля бывает покрыта зеленью.
В это время года тысячи разнообразных цветов покрывают степь пестрым ковром; чудное благоухание носится в воздухе, и путешественник мог бы прийти в полный восторг от всего окружающего, если бы его не удручала мысль о недостатке рабочих рук для этой роскошной почвы.
Вид степи меняется от большей или меньшей засухи: травы достигают здесь высоты 8 футов; на черноземе мне случалось их видеть даже 9 футов высоты. Благодаря глубине девственной земли, жирной, изобилующей питательными соками, сила растительности здесь необычайна. Густота травы предохраняет почву от жгучих лучей солнца, а росы бывают так обильны, что проникают в землю раньше, чем солнце успеет их высушить.
При засухе травы редеют, но первый дождь заполняет новыми все те промежутки; таким образом животные постоянно снабжаются свежим кормом. Испарения больших трав нисколько не вредны; при восходе и заходе солнца между холмами образуется туман, но деревни, расположенные в низменных местах, ничуть не страдают от этого. Во время жары дует обыкновенно северный ветер, но он не умеряет жары, теряя свою свежесть при прохождении громадного пространства, накаленного солнцем; летняя долгота дней увеличивается по мере приближения к полюсу, почему можно заключить, что в Новороссии летом бывает жара сильнее, чем во всех других точках земного шара, находящихся на одинаковом градусе.
Изменения происходят всякую неделю. Один европеец сказал: «Жаркое солнце Новороссии — не наше. Действительно, здесь можно вполне безопасно предоставить себя всей силе солнечных лучей; работники, наиболее подвергающиеся действию их, не прекращают своих работ, каменщик распевает песни, беля стены, расположенные на юг и отражающие горячие лучи; каменотес засыпает в июле в часы отдыха, положив часто обнаженную голову на свою работу.
И это происходит на одном градусе широты с Женевой, Маконе, Гере, Рошель, где улицы бывают пусты от 2—4 часов дня. В Одессе ветер препятствует иногда выходу на улицу, но солнце — никогда. Осень — самое лучшее время года в этих местах. Весна продолжается недолго; переход от холода к теплу совершается быстро; но прекрасная осень заменяет кратковременную весну: степь сохраняет зелень до декабря. Если осень не очень дождлива, земля так пересыхает, что плуг с трудом идет по ней: пашут шестью — восемью волами зараз… В других странах клочок бесплодной земли, обремененный налогами, отстаивается с оружием в руках, призывается закон на помощь, из-за него ведутся в судах тяжбы, стоящие громадных издержек; здесь же превосходная почва предоставляется или совсем даром, или на легких условиях трудолюбивым людям, могущим обогатиться почти без всяких усилий: стоит только пожелать этого.
Земля чрезвычайно плодородна; правда, она лишена леса, исключая северной части Екатеринославской губернии и южной — Крыма. Но в безлесных частях Новороссии жители употребляют вместо топлива высокие сухие травы, называемые бурьяном, и высушенный на солнце коровий и овечий навоз, — все это дает прекрасное и дешевое топливо» [].
Неудивительно, после всех приведенных описаний, почему в воспоминаниях теперешних стариков страна вольностей запорожских казаков представляется такою богатой и цветущей страной; конечно, в этих воспоминаниях немало и преувеличений, объясняющихся свойствами человеческой натуры все прошлое представлять в лучшем виде, чем настоящее; но все же в общем они имеют большую долю правды, особенно если взять во внимание сходство рассказов стариков с описаниями очевидцев прошлых веков и сходство повествований, записанных в разных, отдаленных один от другого, концах бывших вольностей запорожских.
Да что теперь? Теперь так, что волен, да недоволен, а тогда было так, что и волен, и всем доволен. Недаром же говорят, как жили мы за царицей, ели паляницы, а как стали за царя, то не стало и сухаря. Теперь, если сказать, как оно когда-то было, так и не поверят. Тогда всякие цветы цвели, тогда великие травы росли. Вот тут, где теперь у нас церковь [] , здесь была такая высокая тирса, как вот эта палка, что у меня в руках: как глянешь, так точно рожь стоит; а камыш рос, как лес: издалека так и белеет, так и лоснится на солнце.
А что уже до пырьёв, ковыля, муравы, орошка, кураев и бурунчуков, то как войдешь в них, так только небо да земля и видны — в этаких травах дети теряются, бывало. Вот она поднимется вверх, вырастет да снова и падает на землю, да так и лежит, как волна морская, а поверх ее уже и другая растет; как запалишь ее огнем, так она недели три, а то и четыре горит. Пойдешь косить, косою травы не отвернешь; погонишь пасти лошадей, за травой и не увидишь их; загонишь волов в траву, только рога мреют.
Выпадет ли снег, настанет ли зима, никакой нужды нет: хоть какой будет снег, а травы надолго не закроет. Пустишь себе коней, коров, овец, то они так пустопаш и пасутся, только около отар и ходили чабанцы; а как загонишь овец в траву, то они меж ней точно муравьи, — только вечером и увидишь; зато уже тогда около них работы — тирсу выбирать, которая поналезет им в волну!..
А что уж меж той травой да разными ягодами, то и говорить нечего: вот это было — как выйдешь в степь да как разгорнишь траву, то так и бери руками клубнику. Этой погани, что теперь поразвелась, овражков да гусеницы, тогда и не слышно было. Вот какие травы были! А пчелы той, а меду? Мед и в пасеках, мед и в зимовниках, мед и в бурдюгах — так и стоит в липовых кадках: сколько хочешь, столько и бери, — больше всего от диких пчел; дикая пчела везде сидит: и на камышах, и на вербах; где буркун, в буркуне, где трава, в траве; за ней и прохода не было: вырубывают, бывало, дупла, где она сидит.
А леса того? Бузины, сведины, вербы, дуба, груш — множество. Груш, как понападает с веток, так хоть бери грабли да горни в валки: так и лежат на солнце, пока не попекутся. Сады когда цветут, то как будто сукном покрываются; так патока с них и течет. А толщина деревьев? Вербы — так, ей-богу, десять аршин в обхвате… Земля свежее была, никто ее не насиловал так, как теперь, снега лежали большие, и воду пускали великую, оттого и дерево росло хорошо.
А зверей, а птиц? Волки, лисицы, барсуки, дикие козы, чокалки [] , виднихи — так один за другим и бежать, так и пластают по степи. Волков такая сила была, что их киями избивали, а из кожи сапоги да кожанки делали. А ежей тех, ежей?.. И говорить нечего! Были и дикие свиньи, такие жирные да здоровые; они больше по плавням шныряли.
Вот это как увидишь в плавне какую-нибудь свинью, то скорее бросайся на дерево, а то — хрю-хрю, чмак-чмак! Выставит морду вперед да и слушает, не идет ли кто; как увидит человека, сейчас же до него, товкыц рылом!
Свалит с ног, тогда и давай рвать… Были и дикие лошади; они ходили целыми табунами — косяка по три, по четыре, так и ходят… А что уж птицы было, так Боже великий!
Уток, лебедей, дрохв, хохотвы, диких гусей, диких голубей, лелек, журавлей, тетерок, куропаток — так хо-хо-хо! Да все плодющие такие! Одна куропатка выводила штук двадцать пять птенцов в месяц, а журавли как понаведут детей, то только ходят да крюкают. Стрепетов сельцами ловили, дрохв волоками таскали, а тетеревей, когда настанет гололедица, дрюками били. И какая ж сила той птицы была? Как поднимется с земли, солнце застелет, а как сядет на дерево, веток не видно — один ком висит, а как спустится на землю, то земля, точно пол в хате, так и зачернеет.
Лебеди, бывало, как заведутся биться между собой, то поднимут такой крик, что батько выскочит из бурдюга да давай стрелять из ружья, чтоб поразгонять их, а они как подхватятся вверх, то только порось-порось-порось!.. Теперь нет и того множества рыбы, что была когда-то. Вот эта рыба, что теперь ловят, так и за рыбу тогда не считалась. Тогда все чичуги, пистрюги, коропы до осетры за все отвечали; в одну тоню ее столько вытаскивали, что на весь курень хватало.
Да все тогда не так было; тогда и зимы теплее были, нежели теперь, — это уже кацапы своими лаптями понаносили нам холода, а в то время его не особенно было слышно. Оттого тогда и сена мало кто запасал, разве только на то время, когда думали идти в поход, для верховых лошадей. Тогда и урожаи лучше были — хоть и сеяли немного, а родило достаточно: как четыре мешка посеет, так триста копен нажнет, — нужно было одних жнецов восемь человек, чтобы снять все то до Покрова.
Батюшка мой, и где оно все-то подевалось? И очам своим не верю! Вот тут, где теперь стоит наша Чернышовка, тут ни одной хаты не было, чудно только отцовское приволье, а теперь где тот и народ набрался и когда все то позаводил?
Теперь и вода перемерена, и земля перерезана, а что до леса, то и говорить нечего: что на сани, что на полудробки, что на олейницы, что то на то, то на сё, да так все и повырубили. Где пряменькое, хорошее да крепкое деревцо, то его сейчас же и истребят. А тут как пошел еще по лесу рогатый скот, то и пней не осталось, и что уцелело, то само позасыхало и попропадало. Да и сам скот ходит точно неживой. Как вырубили леса, пошла на села мошка; за ней теперь и света Божьего не видно, а бедному скоту и отдыха нет; весь облитый кровью так и ходит.
Теперь дайте вы вот этой свинье, что ходит, кусок хлеба, то она издохнет от него. А отчего? Оттого, что не привыкла есть!.. Да все теперь перевелось: гадюк меньше стало — повыгорали; в болотах и жаб не слышно — повыздыхали; да и болота теперь есть ли?
